|
Новости
Праздник песен и танцев
Латвийский Венок
Пресса
В Русском доме — сокровища Третьяковки Беларусь поможет Латвии рублем Вешняков усматривает улучшения в российско-латвийских отношениях Обсудят создание "мини-НАТО" Жители будут экономить из-за роста цен на электричество Строительный рынок завис Во всем сознался Стукач из Думы Петр Великий в компании с Клеопатрой Преступность на экспорт Кто остановит беспредел? Рижским ученикам разрешили кататься бесплатно Слава героям! О, спорт, ты — мир! Пленительные краски Латгалии Караченцов в Юрмале: люблю Пятачка, сыграю Чингисхана На стадион "Даугава" нужно 5 млн. Ls В Латвии пройдет балетный фестиваль Вакансии Ваше отношение к проведению в Елгаве Дней русской культуры? Грустные карпы Страх перед непохожим: барьеры преодолимы Так бы и на Олимпиаде Побуждение к любви Театр одного актёра. Лебедевой Навязчивый сервис Lattelekom "Доска почёта" Три мушкетёра "Бомба" в школьном здании Грядёт год Кличко
|
Новости
-> Очистительный огонь и несгораемый сейф Вильгельм Михайловский об архиве вообще и личном - в частност
|
Очистительный огонь и несгораемый сейф Вильгельм Михайловский об архиве вообще и личном - в частност
20.11.2000 05:27
Сегодня в Латвийском государственном архиве кинофотофонодокументов на ул. Шмерля, 5, открывается 25-я за последние пять лет выставка Вильгельма Михайловского. Ее название - "100+1" - возникло благодаря одному недоразумению.
Живой архив.
Госархив, исходя из своих скромных возможностей, решил приобрести 100 фотографий Михайловского из коллекции "Мои 365 дней". Но кто-то обсчитался, и на хранение ушло на одну работу больше - что, впрочем, никого не обидело. Наоборот, автор увидел в этом символический смысл - залог дальнейшего сотрудничества. Его выставка "100+1" продлится до того момента, когда единица заменит нолик в красивой круглой дате - 2000, к которой мы так и не успели привыкнуть - Какие радости приносит тебе 2000 год?
- В прошлом году я хотел высечь искру радости из каждого дня. Сейчас нужно осмыслить, обобщить то, что я пережил. Готовлю к изданию альбом "Мои 365 дней". В январе провел показ выставки в церкви Петра. Две выставки на основе этой коллекции проходили в Москве в рамках проекта "Диалог культур: Латвия - Россия". В новых проектах "Рижане" и "Театр", которые я сейчас веду в Интернете, модель примерно та же, что в проекте "365 дней", - то есть прямая трансляция. Интернет, конечно, дает потрясающую свободу. Чем меньше времени на поиск, тем живее архив. Хочу перевести в электронную версию по возможности больше своих фотографий. На моей страничке в Интернете - www.junik.lv/~wilhelm - их сейчас выставлено около 2 тыс. и каждый день добавляются новые.
Работаю над проектом "Столетия смотрят на нас". Надеюсь показать выставку, в которой будет два равнозначных потока, - из второго и третьего тысячелетий. Кажется, невозможно представить себе две тысячи лет. А на самом деле это вполне обозримо. Для этого нужно только найти эквивалент времени. И я нахожу его в жизни современников, которым исполнилось по сто лет. Я встречаюсь с ними, разговариваю, создаю их образы. 20 портретов 100-летних людей в общей совокупности и будут олицетворять время, глубина которого - две тысячи лет. Когда стрелка перейдет на 2001 год, я собираюсь сфотографировать 20 первых рожденных в Латвии младенцев. Одни уже прожили 2000 лет, другим еще предстоит. Можно в этом усмотреть перестановку понятий, но мне нравится эта игра.
Меня нашли в капусте - Можешь ли ты мысленно вернуться к своему дню рождения? Что ты ощущал как первую радость?
- В детстве мне говорили, что мама нашла меня в капусте. По рассказам отца и родственников, вроде бы так это и было. Все очень хорошо совпадает. Я родился 2 октября - как раз во время сбора урожая. То ли под впечатлением этих рассказов я создал такой образ и с годами устоялась эта легенда, то ли в реальности это происходило, но почему-то себя с мамой я помню именно на капустном поле. Может быть, когда-то она собирала в поле капусту, а я был рядом... Мама не успела мне этого рассказать, она ушла, когда мне не было шести лет.
Помню еще себя сидящим у мамы на коленях, а передо мной - огромную скульптурную ступню божества. Не помню, кому эта ступня принадлежала, какой это был храм, где, когда. Но помню, что это было со мной и что скамейки были обиты дерматином - На одной из парижских фотографий Лувра у тебя появилась похожая ступня - Да, вот такую ступню я чувствовал всю жизнь с младенчества. Эту поступь, какую-то мощь, энергию, которая олицетворяется таким образом - В каких музеях есть твои работы?
- Некоторые оригиналы хранятся в Музее истории г.Риги и мореходства, в Латвийском музее фотографии. Есть еще хранилища в Латвии, заинтересованные в моих портретных работах. Это и Музей истории литературы и искусства им.Райниса, и Музей театра, и Музей Ояра Вациетиса. Пока я не могу отказаться от своих авторских коллекций и даже не представляю, как это возможно.
У меня есть опыт сотрудничества с крупнейшим европейским фотографическим музеем в Лозанне (Мusee de I'Elysee). Как там работают с фотографией, является примером того, что архив - это живой организм. Не консервация, не похороны с почестями, а, наоборот, рождение или возрождение, если хотите. Там хранится большая коллекция моих оригиналов. На базе своего архива этот музей создал в 1997 году потрясающий альбом Images As a Looking Glass. Это настоящий портрет человечества. Составители отобрали для него 130 работ, сделанных на протяжении всей истории фотографии. И в этом малом количестве работ отразилось все, что только можно себе представить, - войны, революции, расы, жизнь, смерть, личности. Получился такой концентрат, что я впервые понял, какое значение имеет фотографический образ в истории. А в 1999 году в международном издании "Музеи Европы" отдельным томом вышла книга о фотомузее в Лозанне, куда тоже были включены мои работы.
На выброс - Трудно решить, что оставить в своем архиве, а что выбросить?
- Главный критерий - сердце. Раньше я не выбрасывал ни одного обрезка даже бракованной фотопленки. Каждый кадр оставался у меня в архиве и был систематизирован. Потом все-таки пришлось избавляться от чего-то. И я вывозил негативы на дачу мешками и сжигал - это меньший грех, чем просто выбросить. С огнем я связываю очищение. Когда я начинал заниматься фотографией, жил в доме, где огонь был не только символическим. Он грел - у нас было печное отопление. В процессе работы всегда остаются ненужные "контрольки", бракованные фотографии. Я все это сжигал, не позволяя себе выбросить. Не потому, что мне нужно было печку топить, а потому, что огонь я воспринимаю как нечто одухотворенное - Как ты хранишь самые ценные негативы?
- В герметичном металлическом контейнере типа сейфа. Не для того, чтобы закрыть от посторонних глаз, а чтобы обезопасить его от воздействия воды, огня, воздуха. Конечно, значение таких предметов, как сейф и шкаф, чисто символическое. Главное, чтобы созданное тобой было востребовано и хранилось не как какой-то предмет, окаменелость, а как идея, как мысль в сознании людей - У Михаила Булгакова как-то при разборке его архива вырвалась фраза: "...у меня от всего этого пропадает желание жить" - А мне, наоборот, хочется жить. Потому что ты видишь: даже самые маленькие радости прошлого становятся во времени очень большими. Что значит большая или маленькая радость? Разница только в граммах вещества, а вещество одно и то же.
Источник: Юлия ТЕРЕЩЕНКО, Республика
|
|
|